10 мая 2024 года
10 мая 2024 года президент Кыргызской Республики Садыр Жапаров в своем интервью одному из местных СМИ в очередной раз отметил, что на всех золоторудных месторождениях страны, относящихся к правительству, и аффинажном заводе в Кара-Балте установлены видеокамеры, всё вещание происходит онлайн.
«Видео снимается круглосуточно, записывается на компьютер. Тысячи экспертов следят по камерам в режиме реального времени. Никому даже присниться не может кража и грамма золота», - заявил Садыр Жапаров.
Мы приветствуем такой ответственный подход властей по обеспечению онлайн-видеонаблюдения за стратегическими объектами страны, но считаем необходимым разъяснить некоторые моменты, по крайней мере, касательно рудника «Кумтор».
Сразу отметим, что видеонаблюдение за производственными процессами на руднике «Кумтор» было налажено, по сути, с момента начала производственной эксплуатации месторождения.
К примеру, внизу вы можете увидеть фотографию из контрольной комнаты золотоизвлекательной фабрики на руднике «Кумтор», снятую 18 лет назад (в 2006 году). Как видите, диспетчер имеет возможность наблюдать за рабочими процессами на разных производственных площадках. Конечно, в то время видеоаппаратура была не столь совершенной, камеры наблюдения были дорогими, кабели были громоздки, а изображение приходилось выводить на каждый монитор отдельно. Интернет в то время имел слабую скорость, но при желании канадцы могли дублировать процесс видеонаблюдения напрямую в Торонто. Но, думается, вряд ли канадцы этим заморачивались, так как такое видеонаблюдение необходимо лишь диспетчеру в целях наблюдения за рабочими процессами, а не для предотвращения случаев воровства.
Также внизу вы можете увидеть фотографию из Ситуационного центра Администрации президента КР, снятую в 2024 году. Как видим, видеокамер на Кумторе теперь установили гораздо больше (утверждается, что в 300 местах - в карьере, внутри завода, плавильном цеху и т.д.). Отметим, что современные технологии и развитие Интернета позволяют сегодня при желании вывести картинку с камер видеонаблюдения на тот же мобильный телефон в любой точке мира. Но суть здесь остаётся прежней - наблюдение за производственными процессами.
Благодаря такому видеонаблюдению, в случае чрезвычайной ситуации имеется возможность просмотреть отснятый материал - увидеть момент случившегося и, возможно, это поможет понять причины произошедшего.
Что касается возможности предотвращения случаев воровства золота через установку систем видеонаблюдения на производственных площадках, то, говоря о руднике «Кумтор», вы вряд ли увидите на видео какого-нибудь несуна с мешком наворованного золота.
Дело в том, что на руднике «Кумтор» нет самородков, золото Кумтора находится в микроскопических количествах внутри горной породы (несколько грамм золота на одну тонну руды), и, чтобы извлечь золото оттуда, необходим сложный и дорогой процесс химического извлечения через этапы фабричной переработки руды. Более того, нет никакого экономического смысла вывозить руду даже на грузовиках куда-нибудь на другую фабрику вне рудника, после этого себестоимость получаемого золота вырастет так, что потеряется всякий смысл добывать руду. Даже сегодня доставка руды с карьера на огромных самосвалах на фабрику, находящуюся рядом с карьером, влетает в копеечку, что сказывается на себестоимости золота.
Таким образом, видеокамеры, демонстрирующие работу в карьере, нужны вовсе не для фиксации того, как кто-нибудь может утащить оттуда мешок с рудой или даже вывезти оттуда куда-нибудь на сторону целый грузовик с рудой, а для наблюдения за ходом работ. Это касается и видеофиксации работ на производственных участках фабрики - крутятся барабаны огромных мельниц, где дробится руда; работает цех выщелачивания, происходит флотация и т.д.
Если, как сказал президент Садыр Жапаров, тысячи экспертов следят по камерам в режиме реального времени именно за тем, чтобы предотвращать воровство золота на Кумторе, то это как-то странно. Президент - это ведь тоже просто человек, который может чего-то не знать, где-то ошибаться, а порой его могут ввести в заблуждение. Ну, скажите, зачем наблюдать из Бишкека за тем, как, к примеру, на руднике подаётся по транспортной ленте руда на фабрику? Уверяем вас, никто к этой движущейся ленте не подойдет, и не будет запихивать куски руды в свои карманы. Нет смысла создавать сотни и, тем более, тысячи дополнительных рабочих мест, чтобы наблюдать за подобными процессами. За этим и другими промышленными работами всегда следил диспетчер непосредственно на фабрике, да и то краем глаза. Главное установить видеокамеры, которые ведут постоянную запись. Если произойдёт какое-нибудь производственное ЧП, то потом будет возможность отсмотреть видео.
Отметим, что сама отдалённость рудника «Кумтор» высоко в горах обеспечивает определенную безопасность. Как говорится, чужие здесь не ходят. Вблизи нет населенных пунктов. Чтобы добраться до рудника нужно проехать почти сотню километров по непростой горной дороге с многочисленными крутыми серпантинами, а далее вы столкнетесь со строгим пропускным контролем на режимный объект. Причём проверяют и на въезде, и на выезде жёстче, чем в аэропорту - через сканеры, личный досмотр и т.д. На руднике действует сухой закон, и там всегда строго следили за тем, чтобы туда не завозились спиртные напитки и прочие запрещенные предметы. Строго следят и за тем, чтобы никто не вывез даже лампочку с предприятия.
Более того, обособленность отдельных промышленных объектов на самом руднике «Кумтор» также обеспечивает дополнительную безопасность. Взять, например, фабрику, - она находится вдалеке от других объектов рудника, можно сказать, на отшибе. На руднике могут одновременно работать пара тысяч человек, но внутрь фабрики имеет доступ лишь определенный узкий круг лиц там работающих.
На фабрике рудника «Кумтор» находится плавильный цех, где получают слитки Доре, так называемая «золотая комната», там и хранятся эти слитки. Сюда имеет доступ уже совсем узкий круг лиц - считанное количество людей: работники плавильного цеха, сотрудники безопасности и т.д. В редких случаях, под самым строгим контролем, допускаются визитеры, которые получают возможность сфотографироваться со слитками Доре. Подавляющее же большинство сотрудников «Кумтора», даже проработавшие по 20-25 лет на руднике, никогда не видят вживую, и никогда не получают возможность подержать в руках и сфотографироваться с конечным кумторовским продуктом - слитком Доре.
Отметим, что сам президент КР Садыр Жапаров хвалил канадцев за налаженную здесь систему безопасности. За каждой выплавкой золота ведется строгое наблюдение независимыми сторонами, полученные слитки взвешиваются, всё документально фиксируется, на слитках ставятся необходимые штампы, затем они запираются на хранение. Когда на рудник «Кумтор» приезжают забирать эти слитки, чтобы отвезти их дальше на аффинажный завод в Кара-Балте, то все необходимые процедуры безопасности вновь соблюдаются, при передаче документально фиксируется количество и вес передаваемых слитков и т.д. После того, как слитки Доре под охраной покидают рудник «Кумтор», это становится темой уже для другой истории.
Таким образом, слитки золота, производимые на фабрике рудника «Кумтор», являются настолько охраняемыми ценностями, что 99% работников рудника никогда вживую их не видели, и не увидят. Бессмысленно ставить сотни видеокамер по всему руднику именно для того, чтобы предотвращать попытки своровать золото. Видеокамеры необходимы для наблюдения за ходом рабочих процессов и профилактики нарушений дисциплины на производстве. Отслеживание ситуации в режиме реального времени позволяет руководителям компании фиксировать простои рабочей техники, оборудования и персонала, проводить анализ ситуации и налаживать эффективные производственные взаимодействия.
В общем, установка сотен видеокамер на руднике «Кумтор» является полезным делом. Онлайн-видеонаблюдение позволяет видеть, что рабочие процессы идут в нормальном штатном режиме.
Кстати, авария на Бишкекской ТЭЦ в начале февраля текущего года, породила вопрос: почему там не было организовано такое онлайн-видеонаблюдение со стороны Ситуационного центра? Ведь очень помогли бы побыстрее разобраться в случившемся даже не сотни, а всего пара десятков видеокамер. Для столицы страны нет более стратегического предприятия, чем Бишкекская ТЭЦ. Миллионный город зависит от нормальной работы Бишкекской ТЭЦ, но после случившегося, при анализе произошедшего, пришлось довольствоваться видеозаписями с двух-трех видеокамер, находившихся довольно далеко от места взрыва. Если там, на месте, были бы установлены видеокамеры, которые пусть даже потом были бы уничтожены взрывом, но до момента взрыва они могли бы вести видеозапись.
